Антирелигиозные акции прямого действия в Англии

30 августа, Уэйкфилд. У статуи Иисуса (бог и спаситель христиан), установленной перед церковью Св. Марии Магдалины в деревне Алтофтс, Уэйкфилд, отпилена рука. Поп и паства в шоке.

СМИ о событии: http://www.wakefieldexpress.co.uk/news/local/more-wakefield-news/yobs-rip-arms-off-statue-of-christ-1-4861867

30 августа, Бристоль. Подожжён микроавтобус праворадикальной христианской секты «Город Иисуса Христа». Секта занимается отправкой миссионеров в Азию и Африку.

Анонимные поджигатели выражают солидарность с Марко Каменишем, Элизой ди Бернардо, Заговором Огненных Ячеек (особенно с Ольгой Экономиду), Тортугой, неформальными элементами в Мельбурне, и репрессированными анархистами в Италии.

Подписано — Ассоциация Свободной Мысли/ Фракция Гендерных Ренегатов

Источник: http://prisonislanduk.noblogs.org/

Рубрика: Коммюнике / Communique, Контркультура / Counter-Culture, Новости / News | Комментарии к записи Антирелигиозные акции прямого действия в Англии отключены

Ячейка НАФ-ИРФ «Да здравствует Лучано Тортуга» заявляет о поджоге электроподстанции в Индонезии

Сослаться на нехватку людей всегда соблазнительно. Но единственным препятствием для нас является страх. Теории, разумные причины, характер ситуации — всё это не более, чем стены в лабиринте, который воплощает собой механизм сдерживания и ограничения. Как попыткой ограничения являются  обвинения, что якобы похищение государством двух наших товарищей, Билли и Ита, являются препятствием к осуществлению дальнейших акций прямого действия.

23 августа мы разместили зажигательное устройство, которое не воспламенилось. Мы были сильно разочарованы в собственных способностях. С другой стороны, мы узнали, что на самом деле жалеть не о чем: 31 августа мы повторили своё «преступление»  и установили зажигательное устройство на подстанции в Манадо. Цель очевидна. Мы злы. Мы очень злы!

Наша акция является также реакцией и ответом на безграничную солидарность, проявленную многочисленными повстанческими товарищами и companer@s. Всем неподчиняющимся и отважным товарищам, действующим в сумраке боливийских, чилийских, мексиканских, аргентинских, британских и греческих ночей. А также всем повстанцам в других местах, которых мы не упоминаем. Солидарность с Ольгой и всеми заключёнными товарищами из Заговора Огненных Ячеек, с Тасосом Феофилу, арестованным за то, что он — анархист. Мы помним также о Феофилосе Мавропулосе, Габриэле Помбо да Сильва, Рами Сирьяносе и Марко Каменише, которые проводят сейчас голодовку. Все вы вдохновляете нас на бунт, несмотря на то, что вас бросили за решётку.  Посвящаем также Лучано Тортуге и Марио ЛОпесу, Ивану Сильве и Карло Вердуго в Чили. Генри Зегаррундо, Хуано Алисте Вега, Фредди Фуэнтевилья Саа, Марсело Виллароэлю Сепульведа. Мы помним о несогласных вроде Фелисити Райдер, Никосе Мазйотисе и Пола Рупе. И прежде всего мы помним о К., участнике нашей ячейки, который вынужден уйти в бега от полиции, и двух товарищах из ячейки НАФ-ИРФ «Да здравствует Лучано Тортуга», Билли Аугустане и Рейхарде Рамбайане, попавших в плен к государству.

Мы солидарны с борьбой отважных крестьян Кулонпрого. Передаём им привет сигнально-повстанческим огнём. Мы любим вас!

Наши акции — выражение нашей злости и недовольства. Выражение нетерпения по отношению ко всем тем повстанцам, которые решили бежать и спрятаться и прекратить атаки на Систему (товарищи! Мы сами были такими). Время бить в ответ. Не ждите. Зажигайте огни!

Да здравствует Анархия!

Да здравствует FAI-IRF!

— Ячейка НАФ-ИРФ «Да здравствует Лучано Тортуга»

Источник: http://325.nostate.net/?p=6295

Рубрика: Коммюнике / Communique, Новости / News | Комментарии к записи Ячейка НАФ-ИРФ «Да здравствует Лучано Тортуга» заявляет о поджоге электроподстанции в Индонезии отключены

A bit of revolutionary history. Incomplete list of insurrectionary actions carried out in Russia in 2010-2011

2010.

26 april. A Department of Interrogation (Ministry of Interior) set on fire in Moscow, Bolshaya Butirskaya street, 7A.
27 april. Windows smashed, smoke bombs thrown inside a business-center at Sadovnicheskaya street in Moscow. The building houses offices of animal abuse corporations, including HLS, and Raiffeisen bank.

29 april. Windows smashed, smoke bombs thrown inside police post at Otkritoe highway, 17-9, Moscow.

1 may. 4 banks firebombed at Hachaturyan street, Moscow.

1 may. windows smashed, smoke bombs thrown inside police post at Profsoyuznaya street, 130-4, Moscow.

2 may. Windows smashed at the ruling party (“United Ru$$ia”) office: Moscow, Azovskaya street, 33.

6 may. A police car torched at Chechulin street, 7, Moscow.

9 may. Grader and 2 generators torched, gas canisters expropriated in Butovsky forest south of Moscow.

25 may. Police post torched at Tepliy stan street, 21, Moscow.

26 may. Highway police garage torched: Moscow, Akademik Glushko street, 13.

11 june. “United Ru$$ia” ruling party office torched in Moscow, Plesheeva street, 22.

9 july. A dozer in Khimki forest (north of Moscow) torched.

18 july. Another dozer torched in Khimki forest.

21 july. A water pump expropriated in Butovsky forest.

28 july. 500 anarchists and antifascists opened fire with less-then-lethal weapons on Khimki municipal building, smashed windows and threw smoke bombs inside.

29 july. Windows and glass doors smashed in Sberbank of Russia in southern Moscow (bank is responsible for financing tree-cuts).

1 august. Another office of Sberbank has its windows and doors smashed in southern Moscow.

19 september. Dozen of police cars torched at technical service parking near Moscow.

1 october. Minsk highway blocked with burning tires in solidarity with Belarus imprisoned anarchists. 5 october. Police post firebombed in Moscow (Presnenskii val, 38).

18 october. Wheeled dozer torched at a clear-cut in Butovsky forest, Moscow.

Mid-october. Land Cruiser Prado belonging to a senior police officer torched in Moscow.

Beginning of november. Police post in southern Moscow (Chertanovo district) attacked with paint bombs.

1 november. Police HQ of Hovrino district firebombed (Moscow, Petrozavodskaya 2)

4 november. A minivan belonging to right-wing political party “Nabat” torched in the center of Moscow (near Barrikadnaya metro station).

16 november. An excavator torched in Cagovsky forest clear-cut near Zhukovskiy.

19 november. Police post torched in Nizhnii Novgorod.
End of november. Police HQ of Otradnoe district firebombed in Moscow.

3 december. Gaz station belonging to “Lukoil” firebombed in Moscow (Bolshaya Filevskaya street).
12 december. A fake bomb placed at the “United Ru$$ia” office in Sokolniky district of Moscow.

15 december. Military draft office is firebombed in Obninsk.

23 december. Tracked dozer torched in Opaliha near Moscow.

30 december. Wheeled dozer torched in Opaliha near Moscow.


2011.

1 january. An office of “United Ru$$ia” firebombed in St. Petersburg.

1 january. 2 excavators and road scraper torched in forest near Minsk higway in Moscow region.

19 january. Constructing pavilion torched in wildlife sanctuary in Moscow.

22 january. Bobcat tractor torched in wildlife sanctuary in Moscow.

22 january. Posh cottage housing construction torched near lake Lesnoe near Moscow in the forest.

27 january. 2 dozers torched in Bitsevskiy park in Moscow.

8 february. Police car torched after cops have left it for 3 minutes in the Ostrovityanova street, Moscow.

19 february. Caterpillar dozer torched in Khimki forest in Moscow region.

19 february. Posh cottage under construction and an electric transformator torched in wildlife sanctuary in Moscow region.

23 february. Military draft office firebombed in Moscow.

The end of february. Police cars torched on the parking in Moscow.

2 march. Police station firebombed in Moscow.

3, 5 march. 2 cars of functionaries who are in response of forest cutting torched in Moscow.

12 march. Another Sberbank office firebombed in Moscow.

25 march. Subary Tribeca belonging to a policeman torched in Moscow.

4 april. Koptevskiy and Vidnovsky military draft offices firebombed in Moscow and Moscow region.

5 april. Excavator torched on Minsk higway.

9 april. Burrowing vehicle torched on the Golubinskaya street in Moscow. It was used in construction of block houses for foreign intelligence officers.

20 april. Tree harvester torched in Khimki forest.

25 april. Police station firebombed in Moscow.

28 april. Hummer belonging to policeman torched in Moscow.

29 april. S-class Mercedes belonging to a prosecutor torched in Moscow.

1 may. Audi premium-class belonging to FSB (ex-KGB) officer torched in Moscow.

1 may. Military draft office firebombed in northern Moscow.

4 may. Tree harvester torched in Khimki forest.

18 may. Police car torched on parking lot.

20 may. S-class Mercedes belonging to policeman is torched in southern Moscow.

29 may. Woodcutters’ lodges firebombed in Khimki forest.

1 june. Electric equipment belonging to foreign intelligence service torched in underground booths of Butovsky forest, Moscow region.

5 june. Tracked excavator torched near Volokolamskoe highway, Moscow.

6, 10 june. Construction equipment sabotaged in Butovskiy forest.

7 june. Highway police post bombed in Moscow.

11 june. More electric equipement in even more underground service booths is torched in Butovskiy forest.

16 june. Luxury Dodge and Mercedes torched in the centre of Moscow.

19 june. Dozer torched in Khimki forest.

21 june. Toyota/Lexus car dealership bombed in Moscow. 3 Lexuses and 1 Toyota completely destroyed by the explosion.

22 june. Demonstrating cottage torched in wild life sanctuary in Moscow region.

23 june. Police station firebombed in southern Moscow.

6 july. Police station firebombed in south-western Moscow.

22 july. “United Ru$$ia” ruling party office firebombed in western Moscow.

5 august. Construction vehicle torched in the wood-cutting area in St. Petersburg region.

21 august. Police station firebombed in Moscow.

23 august. Police cars torched on the parking lot in Khimki.

29 august. 2 dozers torched at the construction site in forest near St. Petersburg.

31 august. Police car torched in St. Petersburg.

21 september. Police station firebombed in Ukraine in Kharkov.

28 september Cadillac torched in Moscow.

8 october. 2 police cars torched in Troitsk, Moscow region.

15 october. Policeman and his wife’s luxury cars torched in Volsk.

11 november. Excavator torched in the forest cutting area in the park of St. Petersburg

30 november. Rangers car gets caught in a road-spiking trap at night in a hunting area of Moscow region.

4 december. Constructing vehicles torched in Khimki forest.

8 december. “United Ru$$ia” office firebombed in Ufa.

9 december. Police car torched in Moscow.

22 december. “United Ru$$ia” office firebombed in the eastern Moscow.

24 december. “United Ru$$ia” office firebombed in Ufa.

24 december. “United Ru$$ia” office got its windows smashed in Krasnodar.

Source: anarchy.kalarupa.com

Рубрика: English, Новости / News | Комментарии к записи A bit of revolutionary history. Incomplete list of insurrectionary actions carried out in Russia in 2010-2011 отключены

Обыски у брестских антифашистов/ Belarus KGB searches antifa homes

6 сентября, в семь часов утра в Бресте сотрудники КГБ загрянули с обысками к четверым брестским антифашистам и гражданским активистам.

Были изъяты ноутбуки, компьютеры, флэшки, мобильники, литература. Причиной обыска послужило подозрение в подкладке 8 февраля 2012 года по Янке Купала 16/1 с 9.00 по 10.00, муляжа взрывчатого устройства в мусоном контейнере. Дело это ведет лейтенант Нестерук из следственного комитета Московского РОВД. Оно проходит по статье 339 ч.1. Но обыски проводили почему-то сотрудники КГБ. Троим парням вручили повестки в КГБ.

Во время обыска у одного активиста, один из сотрудников сделал намёк матери обыскиваемого, чтобы та “повлияла на изменение мировозрение своего сына”.

Упоминание в СМИ о муляже: http://euroradio.fm/ru/report/v-breste-obezvredili-mulyazh-vzryvnogo-ustroistva-98320

Источник: https://belarus.indymedia.org/26072

————————————————

English:

On  06/09/2012 representatives of Brest KGB made an appearance at homes of 4 Brest antifascist and social activists.

Notebooks, PCs, flash-cards, cell phones and various books have been seized. KGB states that it suspects anarchists of planting a fake bomb on 8 february of 2012 in a garbage bin. Although the case is under police supervision, somehow KGB got involved in the matter. Three of our comrades got «invitational letters» to KGB for an interview.

During one of the searches a mother of one of the activists was harassed by agent smith in that she «had influenced her son’s worldview in a bad way».

Corporate media about fake bomb: http://euroradio.fm/ru/report/v-breste-obezvredili-mulyazh-vzryvnogo-ustroistva-98320

Source: https://belarus.indymedia.org/26072

 

Рубрика: English, Новости / News | Комментарии к записи Обыски у брестских антифашистов/ Belarus KGB searches antifa homes отключены

Письмо раненого анархиста Марио Лопеса (Мексика)

Compañer@s, я попытаюсь быть максимально кратким, поскольку в будущем у меня будет достаточно времени изложить свою позицию и мысли по данному вопросу. Я остаюсь при своём: я Анархист и только мне отвечать за свои поступки. На данный момент я бы хотел ограничить себя благодарностями в адрес compañer@s за проявленную солидарность и пролить свет на пару тёмных пятен, которые уже образовались в ходе моего процесса. Я — Анархист. Я не жалею об этом и не собираюсь просить прощения!

1. Я хочу заявить о полном и безоговорочном сотрудничестве врачей Главной Больницы им. Рубена Ленеро в Мехико-Сити с МВД. Якобы по прибытии в госпиталь я сделал несколько заявлений, которые совпали с позицией стороны обвинения по моему делу. Якобы через два или три часа после хирургического вмешательства, всё ещё под действием анестетика, испытывая головокружение и тошноту, я смог написать чистосердечное признание. Перед лицом такого подлого обмана, я хотел бы отметить, что дежурный хирург не только не осмотрел меня, но даже не задал вопросов о физическом и умственном состоянии. А ведь без его ведома и санкции больной после операции не может быть допрошен или принужден к написанию чего-либо.

2. Как я уже говорил ранее, я в определённой степени принял всю ответственность за произошедшее. Я — личность, а следовательно, сам отвечаю за свои поступки. Именно поэтому с самого первого момента после своего задержания я заявил о том, что я — Анархист. Однако изучив то, что якобы является моим «признанием», я увидел много нового, мной никогда не говорившегося. Но конечно с учётом сложившейся ситуации понятно, что менты заинтересованы в фальсификации моих высказываний. Тут надо сказать о коллаборационизме адвоката, предоставленного мне государством, чьи симпатии явно находятся на стороне МВД. Ведь он с такой радостью подыгрывает им в этом фарсе.

3. Я также хочу заявить отвод судье, который очевидно играет за Государство. С того момента, как я сменил адвоката, отказавшись от «общественного защитника», судья стал чинить мне всевозможные препятствия. Очевидно, для того, чтобы и новые адвокаты не встали на мою сторону в этом процессе. Самое циничное — это отказ судьи принять к сведению предоставленные адвокатами доказательства того, что моё «чистосердечное признание» было сфальсифицировано и мне не принадлежит. Судье не интересно знать, что под действием анестетиков я был неспособен читать (от напряжения при чтении того, что мне подсунули под глаза копы, меня вырвало) и писать. Я особо подчеркну, что судья не принял к сведению результаты графологической экспертизы, которые однозначно указывают на то, что подпись на моём «чистосердечном признании» сделана не мной, что почерки не совпадают.

4. С самого первого момента в госпитале МВД пытается меня изолировать. Они пытались помешать визитам: единственный человек, которого ко мне пускают, — это моя мама. Ей можно приходить ко мне один раз в неделю. Меня попытались поместить в негигиеничное место, выздоровление в котором невозможно. К счастью, этому воспротивились врачи и поэтому я всё-таки поправляюсь. Всё время моего пребывания в Главной Больнице им. Рубена Ленеро я нахожусь в палате, которая не приспособлена для ухода за больными с такими ранами, как у меня. Это сделано с ведома и попустительства директора больницы и главного хирурга. Прямо в палате постоянно дежурят офицеры полиции. День и ночь я нахожусь в зависимости от их расположения духа. Отдельно отмечу, что все эти факты были мне цинично изложены самими офицерами полиции. Они также угрожали заразить меня, поместив в менее гигиеничные условия.

5. Я хочу донести до публики факты постоянных угроз в адрес моих адвокатов. Я говорю о визитах на дом и угрозах в адрес их родных и близких, а также об унизительных и угрожающих комментариях в их адрес.

6. Я бы хотел публично выразить признательность другим заключённым, находящимся в соседних палатах. Они помогают мне с лекарствами, едой, средствами личной гигиены и более-менее поддерживают мою палату в чистоте, чтобы я поскорее поправился.

Compañer@s, в заключении я хочу сказать, что делаю все эти заявления не для того, чтобы представить себя жертвой, и не для того, чтобы просить о сострадании наших врагов, судей, ментов и прочих наймитов системы угнетения.

Мне ничего от них не надо и я не собираюсь молить о свободе. Совершенно понятно, что участие анархистов в «судебных процессах» — это стратегия борьбы, не более. Я пишу эти строки с тем, чтобы compañer@s была понятна моя ситуация, чтобы новости дошли до моей семьи, друзей и всей этой огромной сети compas по заговору по всему свету. После многих дней раздумья, я пришёл к выводу что могу отказаться от встречь со следователями и от каких-либо комментариев по своему делу (это следовало сделать с самого начала). Хотя с точки зрения адвокатов это не самая лучшая стратегия, моё решение основывается на моих убеждениях и отношении ко всякого рода власти.

Мне очень тяжело дался этот опыт, но я держусь благодаря поддержке родных и близких, а также силам, которые придаёт мне гнев по отношению к государству.

Благодарю всех за поддержку!
Моё желание взять всю вину на себя обусловлено прежде всего тем, что я не хочу, чтобы сложилось впечатление, будто за мои поступки можно привлечь кого-то ещё. Ещё раз, я ценю все ваши акции солидарности, а также акции в поддержку Фелисити. Они все одинаково дороги для меня, безотносительно избранных целей и методов.

Благодарю compas из ЗОЯ-Греция за слова, которые помогают мне продолжать борьбу. Наше оружие — солидарность.

Не сломленный, не раскаивающийся!
¡Que Viva la Anarquia!


Марио Лопес «Трипа», заключённый анархист, Мехико-Сити, Мексика

Источник: 325.nostate.net

P.S. АЧК-Мексика сообщает, что Марио Трипа выписан из госпиталя и переведён в тюрьму. Несмотря на то, что серьёзного улучшения его состояния не зафиксировано.

 

Рубрика: Коммюнике / Communique, Новости / News | Комментарии к записи Письмо раненого анархиста Марио Лопеса (Мексика) отключены

Зачем нападать на представителей СМИ?

От переводчика. Мнение одного из анонимных участников черного блока в Сиэтле о причинах, по которым возможно и порой необходимо насилие над журналистами. Однозначно дискуссионный материал, потому как в самой статье не дается никаких пояснений о тех самых «зонах нашего действия». Однако ввиду недавних столкновений с ментами в Москве, да и событий вокруг Химкинского погрома, этот материал мне кажется весьма интересным.

Несмотря на то, что я пишу это, находясь под впечатлением от событий Первомая в Сиэтле, я считаю, что средства массовой информации должны «стратегически» «атаковаться» нами в любое время и в любом месте. И хотя я являюсь анархистом из Сиэтла и пишу эту статью в основном для сиэтлской аудитории, все равно надеюсь, что она будет также интересна и более широкой публике.

СМИ никогда не будут на нашей стороне. Нам даже не надо, чтобы они были на нашей стороне. Они – мрази, и мы знаем это. При любых раскладах изначально «не наши» СМИ никогда не будут на нашей стороне. К счастью почти все в радикальной сцене Сиэтла понимают это. Однако в этих кругах ведется дискуссия о том, как именно СМИ врут обществу, искажая наш «мессэдж». Эта дискуссия достаточно точно анализирует ситуацию, но по какой-то причине не идет дальше и отводит СМИ гораздо более пассивную роль, чем они того заслуживают.

Многие видели кадры с G20 в Торонто, или хоккейного бунта в Ванкувере, или недавних событий в Лондоне. Опять же многим хорошо известна роль СМИ в «расследование» властью этих «преступлений». Хотя большинство видео-доказательств было получено с уличных камер слежения (хотя все прекрасно понимают, что они должны уничтожаться еще в начале беспорядков), многие материалы были получены через СМИ. Иногда сами журналисты несли их в полицию, иногда же полиция просто брала опубликованные в открытом доступе фотографии. В данном контексте СМИ выступают не как наши пассивные враги, а как вполне активные. Присутствующие на нашей демонстрации СМИ не только искажают заявленную нами позицию и делегитимизируют нашу борьбу и сопротивление, но и отправляют людей в тюрьмы. К примеру, во все СМИ Сиэтла были отправлены повестки с требованием предоставить полиции фото- и видеоматериалы с Первомайской демонстрации. Особенно те, на которых запечатлены люди, возможно совершающие преступления. На данный момент нет информации о том, как СМИ выполняют это требование, однако уже достаточно одного лишь того факта, что KIRO (от пер. – один из телеканалов Сиэтла) передал полиции свои материалы. Будем надеяться, что ничего ценного там не окажется.

Согласно СМИ, Первомай в этом году – это день, когда злые анархисты-террористы превратили в ад наш мирный зеленый городок. «В конце концов, что если бы разбитое окно оказалось окном вашей гостиной или окном кабинета врача в момент, когда у него на приеме была ваша мама». Без сомнения подача в таком ключе информации о нас будет продолжаться и дальше, и СМИ сделают все, что мы понести «наказание» за нашу «террористическую деятельность». И, разумеется, они передадут весь имеющийся у них отснятый материал, чтобы помочь полиции в задержании преступников.

Даже если они не сделают это здесь и сейчас, опасность существует до тех пор, пока существуют эти материалы, а значит, полиция рано или поздно получит к ним доступ. Полиция утверждала, что она была готова к Первомаю. Тем не менее, это звучит очень странно, раз она проворонила, помимо других объектов, также и разгром здания федерального суда. И теперь они прилагают все возможные усилия, чтобы идентифицировать людей, участвовавших в беспорядках. Плюс, за их спиной стоят разъяренные представители разгромленного делового района. Так что я не сомневаюсь, что полиция пойдет на все, чтобы достать необходимые доказательства. К тому же им необходимо убедить «общество» в своей компетентности как сил безопасности, что они не потерпят такого впредь и последствия для виновных будут весьма серьезными.

Именно по этой причине, если есть хотя бы малейшая вероятность того, что материал СМИ может привести к аресту участников акции, мы должны атаковать репортеров. В Сиэтле многие журналисты подверглись нападениям со стороны участников нашего блока. Их били не только руками-ногами, но и флагштоками, обливали краской, ломали оборудование, большинству пришлось бежать. И мы не должны стыдиться наших действий. Некоторые считают, что можно было ограничиться словесными угрозами, однако лично я считаю их всего лишь прихвостнями системы и относиться к ним надо соответственно. Физическое насилие – максимально быстрая возможность удалить журналистов из зоны нашего действия. К тому же они это заслужили.

Грамотное удаление журналистов или, по крайней мере, существенное ограничение их количества в местах наших действий является гарантией того, что гораздо меньше количество компрометирующих кадров окажется в руках свиней. Те же, кто все-таки решится на съемку, должны понимать последствия своих решений. Я хочу сказать, что это весьма поможет вам, если человек, у которого вы отнимаете камеру, знает, почему вы это делаете. И не удивляйтесь, что в некоторых случаях вы даже не встретите отпора, потому как очевидно, что лучше, чтобы наши «преступления» не были засняты. Итак, если действия СМИ могут навредить кому-то из движения, они должны быть атакованы!

— Аноним

Перевод — Swindle

Рубрика: Контркультура / Counter-Culture, Новости / News, Рецепты катастроф / Recipes for Disaster | Комментарии к записи Зачем нападать на представителей СМИ? отключены

Парма. Италия. Три вышки сотовой связи подожжены в солидарность с заключёнными товарищами

Источник: informa-azione.info
 

В ночь с 29 на 30 августа мы подожгли три вышки сотовой связи в районе Пармы (западный выезд на шоссе А1) . Акция проведена в районе ж/д полотна, промзоны, электростанции, шоссе и объектов промышленного сельского хозяйства. На фоне пары фабрик и буржуйских вилл. Значительная часть этих элементов пейзажа подкармливает мега-монстроузную техно-промышленную махину с её ненасытным энергетическим голодом и жаждой мобильности.

Вид каждого из перечисленных объектов наполняет нас желанием уничтожить их все, желанием положить конец этому абсурдному миру. Мы гордимся тем, что являемся отказывающимися подчиняться изгоями этого общества! Салют всем несклонившим головы товарищам, чьи сердца пылают огнём свободы!

Марко, брат и товарищ! Эта акция для тебя! Пусть новости об этой атаке распространяться и достигнут ушей наших заключённых друзей!

Солидарность с Элизой, Эйл, Катей, Серджио, Паолой, Стефано, Гильей и Пеппе, брошенными в тюрьму в результате спецоперации Ardire. Солидарность с Габриэлем Помбо да Сильва и всеми, кто проходит по делам в рамках спецоперации Mangiafuoco.

Рубрика: Коммюнике / Communique, Новости / News | Комментарии к записи Парма. Италия. Три вышки сотовой связи подожжены в солидарность с заключёнными товарищами отключены

Фредерико Буоно. Коммюнике о полицейской операции «Тор»

Истчоник: http://325.nostate.net/?p=6289

1 сентября 2012 тайная полиция Италии провела серию рейдов против так называемых «анархо-повстанческих ячеек» в Равенне. Всем задержанным вменяется в вину нарушение статьи 270-бис (заговор). Под удар снова попали наши товарищи из Parole Armate и Edizioni Cerbero. По сообщениям буржуазной прессы, три анархиста задержано. Их обвиняют в связях с ЗОЯ и НАФ, а также в осуществлении ряда атак в Равенне. Данный акт анти-анархического спектакля называется «Тор», по аналогии с известным молотом (молотами повреждают банкоматы) и не менее известным софтом для анонимности — TOR.

1 сентября 2012 года я узнал, что прохожу подозреваемым по статье 270-бис в рамках расследования под кодовым названием «Тор». Это полицейская спецоперация, проходящая в связи с акциями прямого действия в Равенне.

До этого момента — как и в случае с операцией “Ardire” — полиция не сочла нужным уведомить меня о моём статусе. Никаких повесток. Никаких комментариев при проверки документов патрулём на улице.

Видимо, уличный ветер должен был донести до меня эту весть…

Для всех товарищей, которые сопереживают мне и действуют против существующей судебной системы и норм морали, я заявляю, что не собираюсь просить прощения или идти по пути диалога с законом.

Более того, я предлагаю отказаться от каких-либо попыток солидаризироваться со мной в стиле «христианской благотворительности». Лучше пусть это будут эгоистичные и нигилистские акции, подобно тем, о которым идёт речь тут: “Personal Inferno”.

Я сам несу ответственность за свои поступки и заявляю, что руководствовался в них только собственным Эго!

И выражаю полную поддержку другим личностям, которые проводят атаки в Равенне, а также всем тем, кто уничожает монотонность ежедневной жизни, атакуя нормы закона и морали, современное общество и порядок.

Выражаю своё эгоистичное сочувствие всем формам неформальной герильи, подобно той, которую ведут гордые личности, не стесняющиеся подписываться именами собственными или сокращениями!

Вперёд! Вооружимся разрушительным Нигилизмом!

Федерико Буоно «Неконтролируемый»

«Нигилистическая атака не может знать гранить, которые ограничивают избранную тропу слева и справа. Это постоянный поиск движения, которое в избранный момент сможет выйти за рамки закона и приведёт к столкновению с властью, которая определяет законность. Произойдёт, таким образом, столкновение с законопослушным гражданином. Со всеми теми, кто выбирает юриспруденцию как forma mentis для этического оправдания собственного смирения»

Рубрика: Коммюнике / Communique, Новости / News | Комментарии к записи Фредерико Буоно. Коммюнике о полицейской операции «Тор» отключены

Understanding insurrectionary anarchism

When speaking of insurrectionary struggle we should not confuse insurrectionary method (which can be used by any political power) and insurrectionary movement engaged in anarchist revolutionary struggle. We’ll be talking of the latter.

 What are we fighting against?

Revolutionary anarchist struggle is a social war against everything that suppresses individuality. It is a struggle that sets human being free from old relations. A struggle where an individual can experience new, free and unconditional relations with other people. It is a struggle that forms one’s personality. It helps a person to find strength necessary for uncompromising defense of her interests. A new life is born out of this struggle. But none of us can foresee how this new life will evolve.

Revolutionary anarchist struggle is self-sufficient. There’s no place for musings about the nature of future, because all that is new is born every time another method of fighting the old ways is employed. This social war makes us reconsider our relations with each other – and that is the most important social change that should happen.

 Attack
Attack is the primary feature of anarchist revolutionary struggle. It must be constant and free of compromises, an attack of any intensity possible. An attack on everything that suppresses and controls individuality. An individual will identify his own targets for attack, because she knows better than anyone else, how her individuality is repressed and where to strike to break free free.
Attack is a social aspect of human’s life. It is a fight for existence, for better life. It is an action that creates new social environment, where new relationships are given birth.
An attack does not define concrete methods of struggle that could be considered signature tools of insurrectionary anarchists. Methods for an attack could be very diverse and they depend on fighting individual herself, on her abilities, strengths and purpose of the attack. Paints, websites, rocks, hammers, molotov cocktails, rifles and explosives – all of the above can be used for an attack on the system.

The term “system” is often used to define state and capital. But I suggest we expand it to include “civilization” itself. Because individuality is suppressed as much by bureaucracy and technology as by modes of production and proprietors of means of production. If dedicated enough, people would probably destroy all the plants near their cities, and it would take them just a few days. We can sabotage roads and bridges and even completely disorganize urban infrastructure, but current society will work hard to rebuilt everything we have destroyed. Thus it is prudent to use the term “civilization” in our rethorics since it includes all aspects of our lives, from production and technology to culture and psychology.

We can take further look at the communitarian movement that is actively evolving in modern-day Russia. It can be secular, it can be religious, or ecologist, but in no way can we call it anarchist or revolutionary. Because all the participants of this movement disapprove of any attack on civilization. It is important to understand that civilization is constant expansion against social life of any human being. Civilization development is in fact a series of constant expansion of frontier and creation of new methods of expansion. Rural areas used to be vibrant with life, but civilization seized them and turned into wastelands. It is neither revolutionary nor anarchist to return or escape to such places that have already been ravaged by civilization (and where it will return again sooner or later, when new dimensions for colonization will be discovered).
So if the movement is not engaged in constant antisocial attack on civilization, sooner or later its members will be forced to adapt to the dominant social conditions (which, in fact, is the way civilization actually destroys forests and lives of small local communities).
So we can see too options: an attack on the civilization and resistance or gradual assimilation and cooptation. One cannot hope to remain a passive onlooker or a deserter in the social war. There’s always a side, the question is, where do you stand.

Antisocial struggle
One of the characteristic feature of the attack that defines it both as anarchist and revolutionary is antisocial struggle. Because the very same methods employed by insurrectionary anarchists can in fact be used for the betterment of civilization and further technological development.
An attack on civilization is antisocial. Any other form of struggle and activism with demands of better life and comfortable living conditions under civilization (i.e., social struggle) only makes the monster we’re fighting against stronger and durable. Social struggle hastens the civilization expansion against everything that still lies “outside”. Although racism is deemed profitable by employers, civilization would function even better if this source of social discomfort was removed. And although corporations act in a way better described as ecocide, they would reap more benefits and would allow civilization to last longer if only they switch to more “ecological” practices. The civilization itself is keenly interested in social stability and removal of any sharp corners. That’s the reason civilization relies on social struggle – because this struggle is in fact means of sanitation that help fight alien bodies in the organism. Alien bodies that civilization itself creates, but cannot destroy. So social struggle with its attacks is by its nature a form of special cells that keep civilization organism healthy.
Revolutionary anarchist struggle doesn’t seek better form of social interaction under current conditions. We attack all individual and social aspects of civilization, aiming at the liberation of human for future, independent interaction with other human beings. Free society can be built by free individuals only. And let me repeat this one more time, it is through struggle itself that human becomes free.

Enlightenment
Everyone engaged in attacks on civilization becomes branded as member of antisocial minority and will be isolated by this society when the moment is right. So revolutionary anarchist struggle cannot depend on the growing numbers, but must rely more on intensity and strength of anticivilization attacks. Human way of life is defined by her surroundings. All thoughts, passions and ideas are born according to social environment. Not the other way around. That’s why anarchist and revolutionary struggle aims at complete destruction of social conditions that suppress personality.
An idea of “enlightenment” is a dangerous misconception of social struggle. It is a dream about the day when all people will suddenly understand the fatal lifestyle they are living, and will rise up as one. And this will be the beginning of new way of life. Such thinking is naive.
The reality is different. So long as social conditions that give a slight impression of stability exist, people appreciate the stability and don’t want to riot. That’s exactly why attack is understood as primary feature of anarchist revolutionary struggle: an individual who chooses to attack civilization has to confront social conditions forced upon her. In the process she will have to create new social conditions. And that’s when new thoughts and ideas are born. Antisocial attack is necessary for destabilizing the system. This leads to the break of stability that has become so familiar. It leads to the change of social relations. High intensity and strength of attacks are deemed necessary so as to prevent from reconstructing of civilization. We need to reach the point of no return.

Books and street art are something much more important in anarchist revolutionary struggle than mere propaganda or enlightenment project. Civilization controls the flow of information. In monopolized and sterile informational space people think in a certain pattern, but in the context of free exchange of information their worldview will change. Thus books and street art can be considered another form of attack on monopolized informational system. We should also mention marches of protests: it is a form of informational struggle as well. One of the methods of spreading information. When discussing perspectives of marches and rallies it is important to take into account what kind of information we want to present and what will be the price of this action. And we shouldn’t forget that this is just one of many ways of spreading anarchist counter-information and destruction of state monopoly.

Sabotage
But one of the primary methods of attack that has been the linchpin of anarchist revolutionary struggle for many generations is sabotage. I speak of direct destruction of civilization infrastructure. It is an important practice because infrastructure of our civilization and social conditions we live in are intrinsically connected. And if a person doesn’t get along well with something and doesn’t want to adapt to social conditions, she should directly attack civilization and its infrastructure.
Sabotage is our main weapon in the social war. Sabotage in any of its aspect still retains attacking feature, no matter how “social oriented” it is, no matter its exact form or tools. Thus a sabotage could be carried out either with Molotov cocktails or a superglue. The exact choice of a weapon depends on anarchist’s imagination and capabilities.
Acts of sabotage ensure that teeth of anarchist resistance remain sharpened: our words (that we spread through publications and street protests) gain additional destructive power. Without sabotage all our attempts at changing the world would be pointless.
Sabotage is probably the most dangerous form of social war for civilization. Because civilization can readily sacrifice people, but it cannot sacrifice property. The most terrible acts during peasant uprisings Russian landowners in Tsar Russia were afraid of was when “peasants released red cock”. We speak of decentralized and chaotic acts of arson that were a popular method of attack on classes of aristocracy and merchants. An uncontrollable spread and intensification of such acts could lead to an unforeseeable future. But in reality civilization is constantly forced to find new energy resources in order to repair everything that gets destroyed. Industrial revolution could have happened only because of introduction of easy-to-access oil and coal. Huge technological advancement was possible thanks to hyper-exploitation of several generations of workers. Thus any destructive acts aimed at civilization and its infrastructure deal a painful blow.

Armed struggle
Armed struggle plays an important role in social war. It allows to influence civilization in a radical way. More specifically, it allows to destroy the negative elements that happen in the way of civilization progress. Thus armed struggle by itself doesn’t allow for any change in relationships, it serves the facilitation of social progress under the rule of civilization.
And in the past it was armed struggle that disarmed social war and put an end to “red cock”. Armed peasant uprisings led by Bulavin, Razin or Pugachev ended in nothing but defeat. As much as civilization is afraid of “free” warlords, it is easier to channel any conflict towards conventional warfare as in this case people’s attention is shifted away from the actual social constraints towards senseless physical conflict within our species. Anarchist revolutionary struggle should be something altogether different from armed clashes and warfare of tanks, jets and other arsenal of XXI century. Our struggle cannot be measured in body count, effectiveness of weaponry, munition and the like.

It is not the aim of anarchist revolutionary struggle to physically destroy anybody because any human being is a renewable resource for civilization. And it will gladly sacrifice humans in the first place. But at the same time our struggle is uncompromising, so a certain number of casualties is unavoidable. There will always be those who will throw in with status-quo and we will be forced to bury them along with this world. Not to mention personal vendetta for our comrades. But these are unavoidable extra costs of social war. Armed struggle is not an assault on civilization, but an attempt to entice our movement in a direction that benefits the system.

Anarchist revolutionary struggle can only end on ruins of civilization, not upon heaps of bodies.

But our critique of the armed struggle (which some unscrupulous lefties try to force upon anarchists) doesn’t stem from fear of holding weapons or using them in our fight for liberation. If fighting for our freedom means arming ourselves with firearms, we’ll do it.
One should not confuse an attempt to enforce a concrete method of struggle (armed struggle) with tools we use in our liberation project (firearms and explosives).

Anarchist revolutionary struggle does not propose a unified method or a tool that should be used by everyone. Because anarchist struggle is first and foremost the struggle of different individuals for their personal freedom. And every individual is unique in its character. Coercion and suppression of individuality takes various forms and happens on all levels of our society, so our anticivilization resistance is going to be diverse, with various methods and techniques. Only in such uncompromising fight can we ensure that voices of everyone will be heard and taken into consideration.

Solidarity
Solidarity is the second characteristic feature of anarchist revolutionary struggle. It is as important as attack. Solidarity is not about our approval of this act or that method, so don’t expect all of us to mimic the way in which somebody else has decided to act. Solidarity is condition when an act resonates in other acts, methods and tools of struggle. Various methods get linked together for one common purpose, a new form of mutual support is discovered, our attack spreads to new fronts without violating personal interests of other combatants.
Solidarity is very important when it comes to defending against repressions of civilized state apparatus. After the blows reach certain threshold, civilization immediately tries to destroy guerrilla groups by force, it tries to attack us head-on. And without solidarity this approach can grow to huge and brutal proportions. But it becomes petty and ineffective if an attempt to repress one individual or a group by force is met with chain reaction of solidarity activity and appearance of new revolutionary and anarchist groups and projects.
Yet there is another method employed by the state in the fight against anarchists: a passive solidarity approach is enforced. This happens when after a failure at frontal assault civilization pretends to look for compromise and makes us believe it is willing to negotiate. Upon one condition: put an end to all attacks on civilization and disarm all militant groups (i.e., activists should either step down and give themselves over, or voice their disapproval of radical methods and turn comrades over). This is necessary in order for civilization to resume its pressure on the movement with renewed force after guerrilla groups have been dealt with during negotiation phase. After having separated pacifists from radical anarchists, state can attempt targeted attacks without any fear of stirring a wave of solidarity.
When we adopt uncompromising stance, state turns to “bribery”. This happens when attacks continue and offers of negotiation and compromise are ignored. Civilization can opt for an almost complete withdrawal from one field of struggle to pool its resources for a counter-attack on another. This tactic is a success, because many of us want to believe in their methods of struggle as the most effective ones. That their chosen field of struggle is the most important one. And we (as anarchists) may sometimes hope that we’ve found a weak spot in the belly of the beast, and that everyone should join the effort, this final push. Other groups may have different view on the matter and they stick to their own tactics, refusing to bet everything on one attack. This may lead to bad feelings and misunderstanding between different groups. And even to disappearance of any feelings of solidarity between them. This is just another example of how system uses divide et impera principle in order to continue its attack on liberation movement and expansion against individuality with renewed force.

This is the strategy used by civilization: compromise and dialogue are an attempt to stall our attacks, and bribery (with fake successes) destroys our solidarity. After these steps a new wave of repression follows.
It should be taken into consideration that civilization is very soft, it can allow itself to change form and compensate our pressure by channeling the pressure to other aspects of human life (where resistance is not deemed necessary). So in order to destroy this substance we don’t need a strong push at one point. We need to apply force in multiple points throughout all fabric of civilization.
Solidarity between attacking individuals and groups is as dangerous for civilization as attacks themselves. That is why the system tries to destroy our solidarity lines first, and counter-attack later.

Communication
(quite often we speak of infrastructure, but in this instance both terms are used as synonyms)
For insurrectionary struggle communication is not means of recruiting new combatants, but something that reinforces already existing groups and helps intensify our attacks, helps strengthen ties of solidarity. Recruiting of neophytes is pointless in anarchist revolutionary struggle. New people and future militants come to the movement not because of strength of our propaganda but because social conditions get worse and this makes people rebel. Civilization itself creates fertile soil for insurrection. In this regard we can speak of two options open for antiauthoritarians: either they try to lessen social strain and help civilization or they go for antisocial activism and try to bring social strain to its climax, make civilization explode so that it can’t function anymore.
One of the problem with social struggle is that new-comers can’t join resistance and are oftentimes stuck with protecting civilization ideals. This makes communication and coordination between guerrilla groups more difficult. But there can be no new-comers in antisocial anarchist revolutionary struggle, because an individual rising up against civilization cannot be a new-comer in her suppression and her own rebellion. There can be no new-comers or professional revolutionaries in our struggle. A human being simply cannot fight for her own interests in amateur or professional way. Once a person goes on to directly attack civilization, she had already found enough strength and certainty within herself. And she doesn’t need elaborate infrastructure.

A question of communication is a question of how we, those who have already chosen their side in this war, cooperate with each other. FAI (Informal Anarchist Federation) is a network of numerous different groups that communicate with the free flow of information, oftentimes within communiques for various actions. This allows to coordinate between already active guerrilla groups as well as introduce new individuals and collectives into the project. Free flow of information is not a technical term (we do not speak of Internet or telegraph), but a censure-free (free from both civilization control and any third-party, including site administration) distribution of news by any means necessary with any medium available.
Guerrilla infrastructure appears as a consequence of actual fighting in the streets. Thus it depends on intensity of our struggle, on the degree of confrontation with civilization. It cannot be planned out beforehand, thought over and launched. We should understand that communication (infrastructure) by itself cannot nudge people in the revolutionary direction. Unless an individual has already started upon her personal war with civilization, any form of revolutionary and anarchist infrastructure is useless for her. It cannot make other people join our fight through beauty of our words or appeal of images.

One particular problem stands out when we speak of communication. The problem of interaction with anarchist organizations.

In this instance by organization we understand a pre-defined infrastructure aimed at constant strengthening of propaganda that allows for a steady influx of neophytes who in turn further strengthen organization.
This definition is important. Because in general, of course, even affinity-groups can be thought of as organizations (with another means of interaction, but organizations nevertheless). Any form of human cooperation can of course be thought of in organizational terms. But for our talk we want to narrow the definition a bit. So we’ll be talking about “a formal group of people who interact with each other within a pre-determined set of relations, roles and organizational documents.” Such structures are created by people who still believe that only a very strong and very numerous organization can make a great rebellion come true, show the path to social revolution and bring everyone to another world.

Any activist seems to have three options. First one is critique of organization. Second one is critique of insurrectionary struggle. And third one is an attempt to compromise. A critique by itself is a good thing, unless it gets in the way of struggle. But those who focus on critique often start searching for compromise. And those who have already armed themselves for anticivilization project, must remember that they should never compromise with anyone!
Formal organization is the last resort of social struggle, where activists are made to believe that things are not that bad in reality, that with a little bit of organizational activism civilization can be changed, it can become more humane-green-anarchist-revolutionary-communist-socialist-just-feminist-antiracist etc. In the end this very activism destroys the last illusions about compromise and humane struggle.

Adherents of compromising between insurrectionary activity and organizational activism tend to avoid one important issue: that of the personal security of an activist. Organizations are possessed with constant growth in numbers, they totally ignore individual needs for security and secrecy. Any form of cooperation with organizations leads to a breach in security of guerrilla fighter. Organizations are not designed to take into account the fact that guerrilla warriors engaged in attacks on civilization of various intensity and strength have personal security needs. Whereas within insurrectionary project we by the very nature of our coordination cannot stick our noses too deep into other groups’ activity. And considering the fact that we cannot reliably know the extent of our enemies knowledge, it is safe to assume that everyone of us may fall victim to a repressive attack at one time or another. So it is impossible to ignore the issue of security culture even for those activists who “are not engaged in any activity of this kind” yet. Organizational fetishism and search for compromise with leftist organizations can only lead to attracting more state attention towards guerrilla activity.
If organizations could somehow adapt so that they pay more attention to individual security and covert operations, there would be no compromise to seek between us and them.
But since they do not make any steps in this direction, militant activists are forced to completely abandon all relations with organizations, and sometimes with the larger anarchist movement itself. There can’t be a compromise on the matter.

— MY

 

Рубрика: English, Контркультура / Counter-Culture | 4 комментария

Ферал Фавн. Радость восстания

Игра, насилие, бунт

«Мы не говорим просто о насилии. Мы говорим о составном элементе наших судеб… Об условиях, которые навязаны всем нам…»

Общественный контроль невозможен без насилия. Общество производит системы рационализированного насилия для социализации своих членов, для того, чтобы превратить их в полезный ресурс. И хотя некоторые из этих систем можно рассматривать в отрыве от всего остального (военные, полиция и тюрьмы) по причине неприкрытой жестокости творимых несправедливостей, по большей части эти системы настолько взаимосвязаны и настолько проникли во все аспекты наших жизней, что стали единой тотальностью. Тотальностью, которой является наше общество.

В значительной степени, систематическое насилие, о котором я говорю, существует в виде невыраженной угрозы: неявный, временами даже обыденный, повседневный терроризм, который вызывает у каждого ужас перед мыслью о том, чтобы выйти за рамки дозволенного. Приказы «вышестоящего начальства» всегда несут в себе угрозу для подчинённых быть наказанными и изгнанными в маргинальные слои общества, угрозу применения одетых в униформу бандитов, которые призваны «служить и защищать» (?!). Нас забрасывают чередой новостей о войнах, пытках, маньяках и преступных группировках. Всё это с одной целью: с головой окунуть обывателя в атмосферу рационализированного общественного насилия, чтобы он боялся собственных страстей и самостоятельно подавлял их.

В свете систематического общественного насилия не вызывает удивления реакция публики: люди начинают воспринимать всякое насилие как единую монолитную сущность, а не как один из видов человеческой реакции или отношений. И эта порождённая обществом система насилия становится монолитной сущностью, которая воспроизводит саму себя. «Патологический пацифизм» развивается как реакция на эту систему. Неспособный выглянуть за пределы навязанных обществом категорий, пацифист создаёт для себя мнимое противопоставление, ограничивая вопрос насилия этическими и интеллектуальными рамками: для него это выбор между полным принятием всякого насилия как монолитной сущности и полным отказом от насилия. Однако подобный выбор возможен лишь в мире бессмысленных абстракций. Потому что в реальном мире (в котором мы живём) пацифизм и систематическое насилие зависят друг от друга и поддерживают друг друга.

Пацифизм — это идеология, которая требует тотального общественного покоя. Эта цель достижима лишь при условии полного подавления всяких страстей индивида (которые и приводят к актам индивидуального насилия). Для реализации этой утопии потребуется тотальный контроль. Он возможен лишь при условии постоянной полицейской угрозы, постоянной тюремной угрозы, при наличии эффективной системы принудительного психиатрического «лечения», цензуры, идеологии «нехватки ресурсов» или войны. И получается, что пацифистский идеал основан на сохранении монолитной системы насилия и по своей природе отражает заложенное в природу власти противоречие: всякая власть нуждается в системе институционализированного насилия, чтобы поддерживать функционирование общества и сохранять видимость «общественного согласия».

Рационализированное насилие не только воспроизводит само себя, но и провоцирует реакцию (часто бессознательную) со стороны разгневанных членов общества, которыми система манипулирует с целью оправдать собственное существование. Иногда эта реакция принимает форму сознательного повстанческого насилия. Подавление собственных страстей к разрушению не идёт на пользу личности. Игнорирование этих импульсов запускает механизмы медленного умерщвления собственного «Я», приводит к стрессам и психозам (нервозам). Доказательства этому можно видеть на примере того, как люди унижают друг друга на улицах и в присутственных местах каждого города: взгляды отвращения и вражды, которыми обмениваются незнакомцы, словесные перепалки, пикировки и обвинения, которые позволяют себе близкие. Это — самая незаметная и самая всепроникающая форма рационализированного насилия. С ней соглашаются все. Причина — страх вызвать отвращение другого человека. Именно этот вид насилия практикуют пацифисты.

«Я не грежу о нежной революции. Я страстно жажду жестокой, бурной жизни, в которой есть место всему» -Рауль Ванейгем

Те из нас, кто решил бороться за возможность свободно творить собственные жизни, должны понять, что бессмысленно выбирать между пацифизмом и систематизированным насилием. Потому что подобный выбор — это попытка социализации нашего восстания. Вместо этого мы должны находить другие пространства решений, должны развивать понятия игры и хаоса страстей, исследовать новые формы взаимоотношений, которые с течением времени можно будет выразить в буйном, интенсивном насилии. Или в мягкой и нежной заботе о близких. Или так, как мы сами того пожелаем в соответствующий момент времени. И отказ от насилия, и систематизация насилия несут угрозы нашим страстям и нашей уникальности. Насилие — это животный аспект межличностных отношений. Наблюдение за тем, как проявляется насилие в животном мире, поможет нам осознать ряд важных фактов. Прежде всего, насилие среди животных невозможно уместить в формулу социального дарвинизма. Нет никакой войны всех против всех. Скорее, можно говорить о том, что в определённых обстоятельствах вспыхивают индивидуальные проявления насилия. Которые очень быстро гаснут. В природе нет систематического насилия. Есть лишь моментальные проявления страстей. Это обнажает одно из главных заблуждений пацифистской идеологии. Насилие не воспроизводит насилие само по себе. Социальная система рационализированного насилия воспроизводит саму себя. Часть этой системы — пацифизм. И адекватной реакцией на эту систему насилия будет бессистемное насилие, основанное на игре и страстях. Животным и детским играм свойственна некоторая жестокость. Преследование, борьба, напрыгивания, ломание, удары, и тому подобное — всё это можно в той или иной степени найти в игре без правил. Тем же занят и сознающий самого себя повстанец, только он играет с корпоративными объектами, а цель игры — причинение ущерба частной собственности. В повстанческой среде в качестве объектов для атак оказываются государственные и коммерческие институты, символы потребления, социальные роли, культурные идолы. Но и человеческие представители этих институтов власти и угнетения тоже могут быть целью. Особенно те, чья деятельность несёт угрозу свободе других людей.

Восстание никогда нельзя ограничить вопросами самообороны. Проблема самообороны эффективнее всего решается либо соглашательством, либо реформами. Восстание — это агрессивное, опасное, игривое нападение свободолюбивых личностей на общество. Отказ от системы насилия, отказ от организованной милитаризированной формы вооружённой борьбы позволяет повстанцам сохранить достаточную степень невидимости для властей. Подобную деятельность не так-то просто понять и подчинить. В некоторых случаях её подрывной характер попросту остаётся вне пределов понимания власть предержащих. А основы общественного контроля продолжают расшатываются. С излишне рациональной точки зрения власти, насилие как игра кажется совершенно случайным. Но на самом деле эта деятельность протекает в гармонии с желаниями восставших. Насилие как игра, в которую играют восставшие, «убивает походя, с улыбкой, не замедляя шага и не оглядываясь». В насилии восстания нет места сожалению. Сожаление лишает удар силы. Оно делает людей осторожными и робкими. Сожаление возникает только тогда, когда о насилии начинают рассуждать с точки зрения морали. Но для повстанцев, решивших бороться за свободу жить в соответствии с собственными желаниями, мораль — это всего лишь ещё одна форма общественного контроля. Сожаление выглядит абсурдным излишеством там, где повстанческое насилие осуществляется в виде игры.

Праздничный характер насилия легко увидеть на примере бунтов (кроме тех, которые спровоцированы полицией) и спонтанных восстаний, а также мелкого вандализма. Всё пропитано счастьем и эйфорией. Люди дают выход страстям, которые так долго держали в себе. Проломить череп существующего общества — это истинная радость. Этим стоит наслаждаться, а не трепетать от стыда, чувства вины и сожаления. Могут возникнуть возражения, что подобный подход приведёт к тому, что насилие выйдет из-под нашего контроля. Но нас не должен пугать избыток повстанческого насилия. По мере того, как будет рушится система угнетения и мы начнём высвобождать собственные страсти, наши поступки, формы общения и весь стиль жизни начнёт меняться: начнёт казаться, что всего вокруг в избытке. В том числе всего того, чем мы будем заниматься (а некоторые уже занимаются). Наша щедрость будет казаться не менее чрезмерной, чем наше насилие. В отсутствие ограничений людям свойственно распространять свои эмоции на всё вокруг. Бунты и восстания не смогли стать чем-то большим, нежели временным выпуском пара общественного возмущения не потому, что насилия было в избытке, а потому, что люди сдерживались. Люди не доверяли собственным страстям. Они боялись распространить их на окружающее пространство. Душили собственные мечты и желания. И в конечном счёте сдались новым властям, новым формам систематизированного насилия. Но может ли повстанческое насилие стать действительно избыточным, если мы должны разрушить все общественные институты, все аспекты власти, всех культурных идолов, — и притом разрушить с радостью? Если мы жаждем мира, в котором каждый из нас будет свободен жить жизнью без каких-либо ограничений, строя межличностные отношения так, как хотим мы сами и наши близкие, а не как навязывает нам общество, придётся признать, что временами тут и там вспыхивает насилие. И ничего особенного в этом нет. Это не плохо и не хорошо. Полнота переживаемых страстей подразумевает и полноценное переживание и выражение ненависти и гнева. Выражениям этих эмоций свойственна некоторая жестокость. И хотя это насилие можно использовать с определённым тактическим умыслом, оно никогда не станет систематическим. Его можно применять с умом, но от этого оно не станет рационализированным. И ни при каких обстоятельствах оно не будет воспроизводить само себя, потому что это индивидуальная и временная эмоция, которая находит полноценное свободное, страстное выражение. Ни морализаторство о ненасилии, ни систематическое насилие милитаризированной борьбы не могут уничтожить власть, поскольку и то, и другое основано на власти. Только экспансивное и страстное насилие восставших личностей, которые реализуют свои индивидуальные и коллективные проекты в пространстве игры, имеет шанс уничтожить это общество…

Ферал Фавн

Рубрика: Контркультура / Counter-Culture, Новости / News | Комментарии к записи Ферал Фавн. Радость восстания отключены