Отвергать надежды сейчас модно, в том числе и среди анархистов, которые с лёгкостью отворачиваются от всякого шанса на окончательную победу над доминированием и угнетением. Desert (выпуск 2011) отразил эту точку зрения на своей обложке: «Сердцем мы понимаем, что этот мир не спасти». И эта же мысль повторяется ещё дважды на первых страницах. Цивилизация вечна. Пора сложить оружие в этой «битве, которую нам не выиграть». Таким образом мы избежим выгорания и разочарования в своих взглядах и станем куда счастливее (!) Мексиканская группа ITS («Личности за дикую природу»), действующая в стиле Унабомбера, тоже склонна считать, что ни о какой победе речь не идёт. «Мы не верим, что это возможно,» — раз за разом повторяют они.
Но это не так. Очевидно, что нельзя говорить о гарантированном излечении от болезни цивилизацией, но ясно, что излечение возможно. Мне больше по душе слова Кьеркегора о надежде: «это страстное желание возможного». Или, если сформулировать более грубо, куда делось «Требование Невозможного»? Когда мы отказываемся от победы — разве это не Конец Игры?
Можно вспомнить «Одномерного человека» Герберта Маркузе. Казалось, он объявил об исчезновении каких-либо радикальных возможностей, об окончательном триумфе несвободы потребления. И с радостью признал ошибку, когда через несколько недель после начала продаж книги в 1964 году появились первые ростки того, что стало глобальным движением, потрясшим мир. В свете того, что глобальная система откровенно разваливается на всех уровнях и признаётся в собственой беспомощности, у нас есть все шансы превзойти Движение 1960-х.
Но конечно для этого нужно продолжать надеяться на победу. Широко известно, что здоровье и выздоровление связаны вовсе не с чувством безнадёжности, а с противоположными эмоциями. В последнем романе сербского писателя Данило Киша, «Псалм 44» визуализация надежды оказывается «необходимым условием» для выживания и сопротивления в условиях Аушвица. Да, мы с вами находимся в очень непростых условиях (как и всё живое на планете). Но всё же мы не в Аушвице. Так почему мы отказываемся от надежды?
Также сейчас среди анархистов модны эгоизм и нигилизм, и я надеюсь, что те, кому эти направления близки, небезнадёжны. Иллюзиям — нет, надежде — да. Интересно, что мы можем им предложить в терминах, скажем, анализа и вдохновения, или я слишком хорошо думаю о наших теоретиках.
Встречаются такие эгоисты, которые, кажется, влюблены прежде всего с своё святое Эго, когда всё оценивается в соотетствии с тем, насколько это полезно для их Я. И это на фоне того, что доминирующая техно-культура взращивает в своих подчинённых солипсизм, нарциссизм и изоляцию. Считал ли Макс Штирнер, будто природа важна только тогда, когда может послужить человеческому Эго? Насколько для настоящего эгоиста интересны взаимопомощь, социальная борьба, исчезновение общественной жизни? Я советую работу «Единственный и его собственность» Штирнера в качестве лекарства от страсти к коллективизму во всех её проявлениях, но, должен согласиться с аризонским анархистом Дэном Тоддом, что Диоген с киниками на Западе и Чжуан-цзы с таоистами на Востоке справились с той же задачей даже лучше и намного раньше.
Если нигилизм означает, что для достойной жизни нам придётся отказаться от большинства из того, что нас сейчас окружает, тогда я — нигилист. Можно уверенно утверждать, что nihil-ism на самом деле не означает ниче-визм, иначе невозможно было бы быть одновременно нигилистом и анархистом. Но если нигилизм — это отчаяние и безнадёжность, то нет, спасибо. Слова французского филосова Жан-Франсуа Лиотара позволяют по-другому посмотреть на сам термин: «Создавая мегалополис, Запад на самом деле создаёт и распространяет его отрицание. Такова логика цивилизационного развития». Есть ли нигилисты среди тех, кто нападает на цивилизационные институты?
В любом случае, надежда предлагает намного больше, чем её отрицание. Об этом можно вспомнить, прочитав две недавно выпущенные книги. Первая — это «Свобода от цивилизации» Энрико Маникарди. Настоящий букварь для анархиста. Вторая — это «Анархические откровения: будьте теми, кем вы должны быть» Пола Кеденека. Одна из наименее пессемистичных книг, которые я читал. В частности, автор отсылает нас к немецкому анархисту Густаву Ландауэру и его идее о том, что мы «не должны переживать о качестве тех, кто отзывается на наш [антицивилизационный — прим. Дж. Зерзана] зов, когда их количество безусловно велико». Эта мысль помогает по-другом посмотреть на анархическое сопротивление и дух свободы, на то, какой это мощный и масштабный вклад в современное общественное развитие.
Времена тяжёлые, но как говорил Оскар Уайлд: «Все мы в сточной канаве, но некоторые смотрят на звёзды.»