После поражения первой русской революции множество политэмигрантов нашли пристанище в Лондоне, потому что английские законы гарантировали защиту людям, которых преследуют за убеждения.
Но у некоторых политэмигрантов убеждения были либертарными, привычки радикальными, а представления о морали сугубо классовыми. Анархисты особенно имели обыкновение пополнять свои партийные кассы за счет «эксов», потому что собственность они считали кражей и руководствовались этическим кодексом Нечаева: «Нравственно всё, что способствует торжеству революции».
Группа пламенных бойцов революции из российской Риги решила произвести экспроприацию драгоценностей у одного уайтчепельского ювелира. Темной ночью 16 декабря 1910 года, когда кварталу полагалось крепко почивать, взломщики начали сверлить стену. На их беду квартал был еврейский, а ночь субботняя, поэтому никто не спал и встревоженные подозрительным шумом соседи вызвали полицию.
Она немедленно приехала, застала злоумышленников на месте преступления, где их ждал большой сюрприз. Вместо того чтобы сдаться или смыться, как того ожидали британские «бобби», наши соотечественники повели себя так же, как у себя на родине: достали «маузеры» и открыли пальбу. Надо сказать, что лондонские констебли той поры не носили огнестрельного оружия — за ненадобностью. Местному преступнику не пришло бы в голову стрелять в бобби. Поэтому два сержанта и констебль были убиты и несколько полицейских ранены, а удивительные грабители унесли ноги.
По всему Ист-Энду, где в ту пору жило много эмигрантов, начался грандиозный шмон. Через некоторое время выяснилось, что банда российская и состоит из «литовцев» (так английские газеты с обычным пренебрежением к племенным различиям между дикарями назвали латышей), русских и евреев.
Какой-то информатор сообщил, что их логово находится в доме на Сидней-стрит.
3 января 1911 года развернулось сражение, которое у англичан вошло в историю под названием «Осада Сидней-стрит» и сравнивалось современниками с осадой Севастополя.
Пятьдесят полицейских, на сей раз вооруженных до зубов, окружили дом и стали стучать в дверь. Им и не подумали открывать. Тогда они вызвали подкрепление из еще двухсот констеблей. Начали кидать в окно камешки (!!!). В ответ из дома открыли огонь на поражение.
Войско отступило, решив, что силы неравны. К утру прибыли еще 750 полицейских, шотландские гвардейцы с пулеметом и двадцать один гвардейский снайпер.
|
Началась жуткая пальба, продолжавшаяся много часов. Предполагалось, что в доме засело 30 или 40 страшных русских анархистов.
Прибыл министр внутренних дел Уинстон Черчилль.
|
Министр затребовал взвод саперов и два полевых орудия. Дом наконец загорелся, крыша обвалилась. Осада была завершена.
Внутри нашли всего два трупа (в них опознали русского еврея Якова Фогеля и латыша Фрица Сварса). И всё. Остальные участницы и участники «банды» таинственно исчезли.
Потом был судебный процесс, где на скамье подсудимых оказались 23-летняя Нина Васильева и Якоб Петерс. Они были оправданы за недостатком улик.
______________________________________
In English:
After Russian revolution of 1905 many political immigrants sought refuge in London. One of the main reasons being apparent British tolerance towards different political beliefs.
But some of the immigrants brought libertarian values and their habbits were radical. They based their moral values on class war concept. Anarchists were especially delighted to conduct expropriations, primary because any property was considered a theft and secondary because they held the following words by Nechaev in great esteem: “Anything is ethical if it helps the triumph of revolution”.
So a group of brave revolutionary fighters from Russian Riga decided to expropriate jewels from a jeweler in White Chapel district. In the brooding night of December the 16th year 1910, when whole White Chapel was supposed to be in deep slumber, they started drilling a wall. But unfortunately the discrict was populated mostly by the Jews and it was Saturday night: so nobody was really asleep and vigilant neighboors alerted police.
Police patrol arrived immediately to find perpetrators still on the scene. But bobbies were in for a big surprise: instead of turning themselves over to the police, anarchists opened fire from their “Braunings”. Killing 3 and wounding many more policemen. Police fled and wonderful burglars left.
At the time immigrants were concentrated in East-End, so a big sweeping operation was organized that soon helped shed some light on anarchist identities: police discovered that group consisted of “Lithuanians” (a misinterpretation by British press whose colonial habbits didn’t allow it to tell Latvian from Lithuanian), Jews and Russians.
An informant turned up who gave up the location of anarchist safehouse on Sidney street.
On January the 3rd 1911 a battle took place that is since known as “Siege at Sidney street” and was compared to the siege of Sevastopol by the most romantic and impressionable journalists of the time.
50 cops armed to the teeth approached the building and started banging on the door. There was no response, so they called for reinforcement (200 more cops) and started throwing rocks (!!!) in windows. Anarchists responded to this affront by opening fire.
Forces were not even, so king’s finest retreated. By the next morning 750 more armed cops, a Scottish guard regiment with machine gun and 21 sniper joined the action.
Fierce firefight ensued that lasted for several hours. Authorities claimed that evil Russian anarchists inside numbered from 30 to 40.
Winston Churchill (a minister of Interior at that time) arrived on the scene.
|
He immediately ordered a sapper squad and two field guns to be deployed. At long last the house caught fire and roof collapse. The siege was won. |
Two bodies were found inside (they were identified as Russian Jew Jacob Vogel and Latvian Fritz Svars). That’s all. Other members of this mysterious anarchist group managed to disappear.
A follow-up trial was organized. Nina Vassilieve and Jacob Peters were charged with anarchist conspiracy but acquitted of all charges for lack of any evidence.